Высоко над горизонтом поднялось тусклое солнце, но и оно не могло согреть промозглый осенний воздух. Нелегкую думу думал старый больной вождь. Тяжелые времена наступили для племени мун. Охотников осталось мало. Последняя охота была неудачной – трое пали от когтей волков. Большая голодная стая пришла в их края, отбирает у них косуль, коз, кабанов.
– Хырр пойдет. Хырр хороший охотник.
В глазах Хырра вспыхнуло жадное нетерпение. Уже много дней они не ели ничего, кроме кислых ягод. Вождь поднял в согласии руку: только и остался Хырр, а мальчишки еще слишком малы.
– Хырр вернуться! – подскочила к ним молодая женщина, Ауна, с тревогой заглядывая ему в глаза.
– Хырр вернуться. Хырр принести много сладкого мяса.
Он запустил руку женщине в спутанные волосы и притянул ее голову. Прижался лбом к ее лбу. Внизу у ног пищал их сын – маленький и неуклюжий, как медвежонок-сеголетка. Хырр присел и потрепал мальчонку за волосы, шумно вдохнул сладковатый младенческий запах. Затем резко встал, взял свое острое копье и смолистый факел, запалил его у большого костра.
Полупрозрачный лес жил своей жизнью. Солнце не могло пробить молочной пелены тумана, но насытило своим ярким светом все пространство вокруг. Казалось, светился сам туман. Видно было не более, чем на несколько шагов. На траве блестел иней. Пахло мокрой землей, сыростью, и еще чем-то. Хырр злобно принюхивался к свежему незнакомому запаху. Ноздри его раздувались, но не могли сравниться со звериными. Вот бы ему такой нос, как у волка!
Хырр разглядел среди палых примятых листьев отпечатки копыт и направился по следу. Бесшумно и быстро скользил он между деревьев, проверял ловушки. Пусто было везде, ни глупая косуля, ни могучий олень, ни даже мелкий зверек не провалились в укрытую ветками яму.
Хырру показалось, что он заметил меж деревьев косулю. Он осторожно двинулся, готовый в любой момент метнуть копье. Замелькало белое пятно – заметила оленуха охотника. Бросился Хырр в погоню, да куда там!
Внезапно земля из-под ног ушла, оступился Хырр и покатился вниз по склону в овраг. Мелькали в глазах белое небо, голые ветви деревьев, палые листья. Копье сломалось. Факел отлетел в сторону, зашипел и погас. Наконец Хырр ударился головой о камень и затих.
Он пробудился от озноба. Вскочил. Черные силуэты деревьев обступили его со всех сторон, темнота навалилась. Хырр почувствовал тошноту и, несмотря на холод, по спине потекла тонкая струйка пота. Волосы слиплись от запекшейся крови.
Где-то совсем близко ухало, завывало. В темноте совсем близко светились два ярких глаза. Рысь! Хырр как будто съежился, обхватив плечи руками и трясясь от нахлынувшего страха. Чудилось ему, будто стал он меньше крысы.
Глаза рыси полыхнули яростным огнем, спина угрожающе сгорбилась, хвост взвился кверху. Злобно завывая, она боком стала приближаться к Хырру. Он присел и стал шарить руками по земле, пока ладонь не нащупала острый тяжелый камень. В этот момент рысь бросился на Хырра и, если бы тот не отскочил в сторону, вцепилась бы ему в ногу. Хырр занес руку с камнем и что было опустил на рысью спину. В громоподобном реве зверя Хырру послышались вдруг боль и ужас.
Со дна оврага доносился теперь шум борьбы: хриплое дыхание, яростные выкрики, рычание. Хырр был сильнее. Но рана на голове мутила сознание, кровь шумела в ушах. Оправившись от неожиданного удара, рысь нанесла Хырру такой удар когтистой лапой, что тот задохнулся от боли. От следующего удара удалось увернуться, и Хырр со всей силы хватил камнем по голове и взвыл:
– Аррр!!! – он почувствовал, как сразу расслабилось, обмякло напряженное тело противника. Черные волосы Хырра разметались, лицо испачкано в грязи и крови.
– Хырр будет лучший охотник!
Он взвалил пятнистую добычу на спину и, покачиваясь, полез вверх по склону. Туман наконец рассеялся и солнце просовывало меж деревьев первые робкие лучи света, и ажурная тень от сплетенных стволов и ветвей деревьев надвинулась на него.
Долго шел Хырр, тяжела была ноша. Несколько раз оступался он и падал, но всякий раз поднимался с колен и шел дальше. Сегодня будут сыты все: и женщины, и дети. Будет довольна его Ауна.
Наконец увидел он тонкую струйку дыма, поднимавшуюся у входа в пещеру. Днем и ночью кормили люди ненасытного брата солнца – огонь.
Люди увидели Хырра, собрались у костра, чтобы не пропустить своей очереди. Темные сосредоточенные лица, внимательные настороженные глаза.
Строгая очередность соблюдается при дележе добычи. Первый кусок, по обычаю, получает вождь, потом жрец, затем охотники в той очередности, как сидят они вдоль стены у жертвенного огня. Потом вдовы, одинокие женщины и в последнюю очередь старики и старухи.
Чем ближе к концу дележка, тем меньше и хуже остаются куски.
Хырр обвел глазами соплеменников.
– Где Ауна и детеныш мой?
Тишина воцарилась в пещере. Вождь горестно оглянулся на соплеменников. Люди обеспокоенно зашевелились, опуская глаза.
– Позволь, Хырр, сказать тебе…
– Говори, Вождь, говори, Мудрый.
– В тот день, когда Хырр отправился за добычей, взяла Ауна сына и ушла за орехами в лес. Всю ночь не было ее в жилище, не вернулась она и к вечеру.
Услышав это, Хырр обмяк, безвольно опустил плечи и стал медленно оседать на пол, будто вмиг заснул. Он не хотел шевелиться. Он сидел бы так и день, и два – не чувствуя и не вслушиваясь, как будто именно от этой неподвижности могло что-то измениться; но солнце село, наступила ночь, и холод и звуки снаружи рассказали ему о том, что Ауна точно уже не вернется.
Рядом с Хырром села длинноногая Таж, положила ему руку на плечи:
– Мне жаль Ауну и детеныша, – простодушно и горестно сказала она, – но круг жизни продолжается: солнце устало – приходят холода, улетают большие птицы. Потом эти птицы прилетят вновь и принесут с собой Новое Солнце. С Новым Солнцем рождаются звереныши, растет трава, появляются сладкие плоды. Предки наши умели видеть и узнавать многие мудрости. Смотри и ты. Ты должен продолжить род, Хырр.
#лучшедома
